Символ

Что-то со свистом прошипело перед лицом Андрея. Все смотрели на зарубцевавшееся дерево, из которого торчала с лезвиями вместо оперения стрела, Андрей смотрел в противоположную сторону – откуда прилетела стрела. Не решался разогнуться человек, который являл собой мишень. Из огромных кустов повылезали рослые, вытянутые, с образами на руках огры-людоеды. Андрей спохватился за винтовкой. Один из огров-людоедов натянул толщенную тетеву расписанного иероглифами лука и пустил прут в охотника. Андрей технично увернулся за дерево, прихватив с собой винтовку, стрела вонзилась в гипсовую землю. Поборники скрывались за деревьями и осторожно выглядывали, чтобы отстреливаться, и ограм-людоедам было трудно подступать. Прижимаясь к дереву, мы отталкивались от него при попадании стрелы в кору.

Неосторожно выглянул Козьма и поплатился за это тем, что трубка с металлическими острыми перьями распорола плечо, а из лопатки вылезал кровавый наконечник. Козьма не успел раскричаться, так как огры-людоеды захватили его к себе. У нас не имелось возможности посмотреть, ведь стрелы шли в ход, и единственное, что нам оставалось, – это удаляться в тайгу.

ГЛАВА 12

ГЕРОЙ

Переволакиваясь вдоль царапающих сосен, Коробочка потирала глаза, чесала их взъяренно, хмуря заспанное лицо. Из-за деревьев, к которым она приближалась, выбирался осматривающий свои мускулы атлет.

– Как тебе спалось? – Максим спросил Коробочку.

– На неделю вперед выспалась. Сюда явно кровати не хватает. И зеркала, естественно.

Максим слабо улыбнулся. Клещ прильнул к ним.

– Стоять долго нельзя. Нам нужно скорее покидать живописные места.

Вслед за этим воспрянувшие от сна поплелись, Клещ расшагивал за ними. Они вышли на полянку, где стоял Андрей, засмотревшийся на оживление многотысячелетней природы. Лучи солнца с силой протискивались через затянутое дымкой небо и сплетенные кроны, освещая золотую зелень. Щадящий ветерок, в движении которого чувствовалась свежесть хвои, не на много передвигал листву на земле. Опушка усеивалась величественными соснами, несколько из них были поваленными. Исполинское дерево под тяжестью своего веса оказалось разломанным напополам: его верхушка склонялась на краю небольшого оврага, нижняя часть огромного ствола опиралась на половину другого заскорузлого дерева.

Почти полностью из земли выходили оседланные, словно плесенью, пронырливым мхом корни наклоненного разломанного дерева, на котором играли двое медвежат. Тот, что вскарабкался повыше, правой лапой прислонился о соседнюю сосну, а левой потряхивал перед мордашкой медвежонка, держащимся внизу. В сторонке фигурировал и третий медвежонок, он двумя лапами стоял на опрокинутой верхушке сосны и, навострив всклокоченные уши, вглядывался вдаль, сквозь редеющий туман. Нас толкало к щуплому кустарнику между половинами дерева, чтобы смогли ближе смотреть на зверят.

Поблизости от нас обрушился грузный вздох, похожий на ворчание. Оглянувшись с испугом, мы увидели надвигающуюся к нам не торопясь медведицу. Длинношерстный зверь приближался с протяжным ревом, и мы друг за другом отлучились. Перепрыгивая преграды, брянкая оружием, которым не решались воспользоваться против медведей, мы спешили без оглядки. Позади раздавался наступающий рык, казалось, что ершистая лапа ухватывает спину.

Нам пришлось недолго сматываться: миновав чащу, мы оказались перед широким обрывом, в который Федор повалился кубарем. Обойти его не представлялось возможным, а противоположный край обрыва не был виден из-за расстилающихся в нем деревьев. Не представляя, куда деваться, мы стояли на рисковом краю.

– В какие же недра тайги нас занесло! – всплеснула руками Аня, едва сама не свалившись следом.

– Нет, не занесло, – сказал Андрей, высматривая, где медведица. – Это я вас завел.

– Что? – мы отвернулись от корчащегося внизу и повернулись на голос Андрея.

– Далеко в тайгу вас завел я, – скуления восходили со дна оврага, но наше внимание приковывалось к горласто произнесенным словам. – Вы думали, что сможете использовать меня. Вы считали меня тупым, как пробка. Но я обвел вас вокруг пальца.

– Почему ты думаешь, Андрей, что мы избавимся от тебя, когда ты покажешь нам путь домой? – Максим нагнул сморщенный лоб.

– Я прожил с вами достаточно времени, чтобы понять, что вы за люди и на какую пакость способны. Можете не тянуть и избавиться от меня прямо сейчас. Только я усмотрел, что никто из вас не умеет правильно разводить костер, не замечаете съедобную ягоду под своими ногами, не предполагаете, с какой стороны ожидать опасности. Так что сначала мы в тайге соберем то, что нужно мне, а потом я займусь вашей загвоздкой.

– Что мешает нам расправиться с тобой после того, как ты добудешь свое и выведешь нас? – руки Владимира принялись за хрустящее созвучие.

– Когда я буду уверен, что мы подошли к краю тайги, ночью я разбужу ваших заложников и уйду с ними, оставив вам указания, что делать дальше.

Владимир остановил лихорадочно шевелящиеся пальцы:

– Ночью по очереди остаются не спать люди, ты не сможешь уйти незамеченным.

– Гнусная ерунда. Сегодня все спали крепким сном, никто не захотел оставаться дежурить. Походами я вас так измотаю, что будете спать, как младенцы, – Андрей старался говорить спокойно. – Даже кто додумается пригрозить мне убить заложника, если не буду идти на поводу, при первой же возможности отколюсь от вас. И будете до конца жизни бродить по тайге кругами.

– Знаешь, что я думаю насчет этого плана, Андрей? – Клещ снял пистолет с предохранителя и направил его на стушевавшегося охотника. – Ты трепач, и без тебя обойдемся.

Он не стал окончательно спускать курок, поскольку обернулся на раздавшийся сбоку треск деревьев. Вынеслось Руинное чудовище. Ноги нас вмиг увлекли, Руинное чудовище двинулась за нами. Мы неслись по краю обрыва, иногда соскакивая. Руинное чудовище понизило голову параллельно земле, раскрыло продолговатую пасть и поймало Клеща. Пронзительный крик понудил всех обернуться. Мы видели, как челюсть Руинного чудовища втягивает Клеща.

Алчные глаза Руинного чудовища опустились, и его голова потянулась к обледеневшей Коробочке. Спутники ринулись дальше, а девушка осталась обмеревшей на месте. Ее захлестнуло детское воспоминание о прущемся бестолково гусе. Только сейчас с молочно-кремовых зубов пасти, все так же напоминающей старческий ноготь, слезали кровоточивые, с разорванной на них одеждой куски мяса, и Коробочка закрыла глаза. Андрей с боку ополчился на нее, и они с громогласным визгом покатились кувырком по склону обрыва, закрывая голову руками.

Руинное чудовище пустилось вниз за акробатами, но до них не добралось: стремглав переворачиваясь, они остановились из-за деревьев, снеся несколько из них. Животное угораздило влететь в веерообразные кусты. Руинное чудовище оскорбленно поднялось и стало пробовать влезать через деревья, плотно стоящие друг к другу.

– Пока я здесь играю в прятки, там Сарра может уснуть в любой момент, – Андрей по вникающему выражению на лице Коробочки понял: он произнес вслух то, что хотел оставить при себе.

Он почувствовал на шее прикосновение чего-то холодного. Повернув голову, он увидел стоящего над ним с автоматом в руках Федора.

Коробочка потянула пальцы к партнеру:

– Стой! Неслух был прав. Без него мы и сутки не протянем.

Федор перед напряженным лицом Андрея водил перепачканный ствол, осознавая, насколько они все зависимы от него. Мы наблюдали за полными раздражения глазами Федора. Он опустил с надсадным выдохом оружие. Ко всем присутствующим присоединился Максим, вынырнувший из-за поблескивающих елей.

– Давайте за мной. Идем все.

Когда Максим уже повернулся спиной, а мы сошли с места, Андрей поинтересовался:

– Куда?

– Сейчас увидите.

– Куда ты нас зовешь?

Максим медленно повернулся. Его глаза вытаращились на Андрея, ответ последовал в дальнейшем.

– Вернемся похоронить Кле… то есть то, что от него осталось. Идем все, без исключения.

– Все. Кроме меня, – Андрей снова остановил отход Максима. – Даже если бы Клещ был моим братом, я бы все равно не вернулся. Во-первых, Руинное чудовище может оседать где-то неподалеку. Самым безопасным сейчас представляется это место, скрываемое деревьями в обрыве.

– Растерзанного человека, из-за которого наши семьи не голодают, следует отдать земле.

– К тому же, ты сам сказал, что от него практически ничего не осталось. Так какой смысл устраивать похороны? – Андрей надавил на поднятую пехотную лопатку в руке Максима. – Мне нужно заняться костром и пищей, – Андрей попятился за деревья.

Максим некоторое время смотрел на отламываемые еловые ветки Андрея и отступил, мы пошли за ним. Оставшись без компании, Андрей положил бревно, сел на него и стал глядеть в пустоту, перед собой, помышлял о чем-то. После посторонних раздумий он над разгорающимся хворостом повесил горшок.

Андрей увидел не сразу подступающие к нему обношенные ботинки. Подходила Коробочка.

– Уже все? Вы закончили? – полюбопытствовал с приветливой улыбкой Андрей.

– Ага, – кивнула Коробочка и примостилась на бревно, рядом с Андреем.

Андрей перестал дуть и пробовать суп с ломтиками птичьего мяса, накрыл горшок сумкой. Костлявая рука легла на его плечо, и он слегка покачнулся.

– Андрей, спасибо тебе огромное. Я жива, потому что ты кинулся под рот Руинного чудовища, – благодарная улыбка Коробочки разрезало поджаристое лицо.

– Эмм.. всегда… готов… всегда пожалуйста, – скорректировался Андрей стесненно.