О, Камбр! или Не оглядывайся в полете!..

– Эй вы там, шпионы недорезанные, вылезайте.

Пленники один за другим выбрались из сарая, щурясь от яркого света. Их тут же разделили. Ленница и Камбра повели к дому из бурого камня, а пожилого мабригца и двоих его сыновей погнали вдоль по улице в гору. Через минуту они скрылись в клубах белой пыли. Больше Камбр их никогда не видел.

В доме Камбра и Ленница разделили и долго допрашивали поотдельности: кто такие, откуда, зачем приехали… Потом немного побили, так, для порядка, и перевели в большую полутемную комтату, посадили на середину спина к спине и, направив в лицо слепящие лампы, устроили допрос с пристрастием.

– Ты сайдистский шпион! – кричал на Камбра лейтенант. – Признайся, и мы тебя отпустим.

– Я не шпион, – отвечал Камбр и тут же получал затрещину.

– Говори, какую должность занимал при дворе императора, – орал в это время капитан в ухо Ленницу.

Придя в себя после очередной оплеухи, Камбр увидел перед собой худого смуглого лейтенанта, который что-то настойчиво спрашивал у него.

– Я не понимаю.

– Ма-алчать, – завопил капитан Фрут. – прекратить претворяться и отвечать на родном языке.

– Я и отвечаю.

Камбру выдали очередную затрещину, а лейтенант тем временем спрашивал уже что-то по-мабригски у Ленница.

– Да шарские мы, свои! – вопил Ленниц. Ты на волосы мои посмотри, где ты видел рыжих мабригцев?

– Знаем мы этих своих, – пробормотал капитан и тут в комнату ввалился генерал в обнимку с солдатом, ревя, как больной чвакл:

– Дигги, дружок, сейчас я тебе таких шпионов покажу, закачаешься!

– Да мы и так на ногах не стоим, – пискнул солдат. У Камбра глаза на лоб полезли. С генералом обнимался не кто иной, как Дигги Сориц собственной персоной.

Генерал отодвинул Дигги и на негнущихся ногах подошел к капитану.

– Как идет допрос?

– Молчат, мой генерал.

– Применить меры!

– Есть!

Камбра и Ленница схватили, поволокли к стене и уже приковывали к цепям, но тут Дигги не выдержал.

– Осмелюсь доложить, мой генерал, – прокричал он, вытянувшись перед Пламперсом в струнку, – это совсем не шпион. Это мой земляк и дружок Камбр Строфанзен. Я его всю жизнь знаю, никакой он не шпион, не шпион и все, хоть стреляйте! Он поэт-отшельник и сторож космопорта. Мы с ним вместе ехали до Эдри-Хо, а потом его в штабе оставили, а меня к вам…

Генерал нахмурился, почесал нос, а потом зарычал:

– Что ж ты сразу не сказал, вомбат кривоногий!

– Я не знал, ваша честь!

– Штабные, еще хуже, чем шпионы, – генерал нервно потер шею. – К стенке бы их… Й-эх, дракон тебя задери, а еще друг, называется… Отпустите этих гамбургеров, – приказал он капитану. – Опять не повезло. И гоните их в три шеи, не то у меня разговор короткий…

Ленниц Огр, едва его отпустили, помчался к велодрыну, врубил пятую скорость и только его и видели.

– Ничего, – покровительственно похлопал растерявшегося Камбра по плечу Дигги. – Я тебя провожу. Все равно война не сегодня-завтра кончится, и всех отпустят.

– Откуда ты знаешь? – Камбр вышел из ступора.

– А, знаю. В соседнюю деревню большое начальство приехало, слух прошел, что мирный договор подписывать будут.

– А не треп?

– Не, верняк. Наши там, мабригцы и сайдисты. У них в этом деле тоже какой-то интерес…

Камбр фыркнул. Какой-то! Да самый что ни на есть прямой.

– …А еще куча наблюдателей понаехала. Так что верняк. Тебя-то как к нам занесло?

– Из газеты прислали…

Так болтая, они вышли за околицу села и прошли по белой от пыли дороге еще пару лиг. Камбр устал, натер ногу, и Дигги предложил устроить привал.

– А слушай, Камбр, ты пока тут сиди, а я в Костюковницу сбегаю. Вон за полем дымок видишь? Это она и есть. У меня там дружок, Сонник Барсон. Я у него велодрын возьму… Счас через поле, одна нога тут, другая – там.

– Подожди, может, по дороге, вон дорога-то…

– Не, – помотал головой Дигги, – дорога там петляет. Да что ты волнуешься, я все время тут хожу, и ничего. Так гораздо короче.

Он помчался по полю, смешно подпрыгивая, как гигантский клюкл, и уже добежал почти до середины, как из-под ног его в небо взметнулся фонтан огня и земли и раздался оглушительный грохот.

Камбр закричал, потом сел на землю и заплакал. Тихо, совсем беззвучно. Только вздрагивали плечи, да слезы горько-солеными ручейками безостановочно текли по алебастрово-белым от пыли щекам, оставляя грязные дорожки.

Солнце спряталось за гору, быстро стемнело. Уже в кромешной тьме Камбр поднялся и поплелся по дороге, слабо соображая, куда, просто шел, чтобы идти. Он шел всю ночь, и всю ночь его обгоняли колонны кар-басов и банок. На рассвете его обогнали еще три кар-баса битком набитые военными. Камбра посадили в последний и привезли в штаб. Там он узнал, что война внезапно кончилась, и всех отпускают домой. Он отправился на вокзал и, толкаясь в очередях, случайно наткнулся на… Си.

– Си! – воскликнул он в изумлении. – Ты что тут делаешь?

– Тебя жду, – невозмутимо ответила Си.

– Но, но…

– Пора тебе возвращаться, Камбр. Вот билет. Вот твои вещи. Поторопись, трейка сейчас отходит, – и Си, махнув Камбру на прощанье рукой, растворилась в вечерних сумерках.

Камбр, подхватив мешок, бросился к трейке и едва успел занять место, как раздался свисток, и трейка плавно отошла от перрона. Камбр сидел у окна, и мимо, как когда-то давно, тысячу лет назад, проплывали горы, леса, золотые лужицы озер, домишки. Он закрыл глаза, пытаясь уснуть, но вместо этого увидел Дигги, тот улыбался и протягивал руки. Камбру почудилось, что вот сейчас Дигги Сориц сядет рядом и скажет: «Привет, Камбр. А я поэму написал, вот послушай».

Камбр, вздрогнув, открыл глаза, Дигги не было. Была обычная трейечная суета: ходили туда-сюда проводники, и феи-топтушки разносили обед, и хлопали двери, и постукивали колеса, и покачивался под ногами пол. «Все возвращается, – подумал Камбр, – и даже Дигги, бедняга Дигги когда-нибудь вернется…»

Домо-ой, – гудела трейка, – домо-ой!..

Глава 19. Как Камбр и Шамбр остались одни